Дело сестёр Алиевых: как государство не хочет брать ответственность за семейное насилие

Дело об исчезновении Марем Алиевой – первое российское дело о домашнем насилии, которое будет рассмотрено Европейским Судом по ст. 2 Конвенции (право на жизнь). История Марем показывает, как бездействие правоохранительных органов и многолетнее игнорирование жалоб на факты насилия привело к убийству Марем гражданским мужем – Мухарбеком Евлоевым.

1. История многолетнего насилия над Марем в семье

Брак Марем Алиевой и Мухарбека Евлоева начался в 1994 году, почти сразу молодая женщина стала жаловаться своей сестре Елизавете, что муж агрессивен и бьёт ее. Но Марем было 16 лет, она была третьей женой Евлоева, и защитить её в доме мужа было некому. «Он вёл себя просто как садист», – рассказывала сестра Марем Елизавета адвокатам. Чтобы наказать Марем, Мухарбек отрезал ей ногтевую фалангу большого пальца на левой руке. Через пару лет Мухарбек выгнал из дома двух своих жён и запретил им общаться с детьми. Марем переехала жить в дом к Евлоеву в Сунже, где за десять лет брака у них родились две дочери и сын. В 2013 году в этом доме случилось убийство старшей дочери Евлоева: 18-летняя девушка жаловалась, что отец домогается её и избивает, но не могла получить защиты в полиции. Через некоторое время нашли её тело с огнестрельным ранением, похороны дочери Евлоева состоялись в день её гибели, и расследования обстоятельств смерти полицией не велось.

Марем обращалась с заявлениями в полицию и жаловалась на то, что Евлоев избивает её, просила защиты. Несколько раз она сбегала, один из таких побегов был совершён в шелтер в Минске, куда она уехала с детьми. Однако через родственников Евлоев нашёл её и приехал к шелтеру, просил вернуться. В июле 2015 года Марем снова пришла в дом к сестре Елизавете, она была избита, её голова была обрита наполовину, Евлоев избивал её несколько часов и угрожал плеснуть в лицо кислотой. Елизавета и Марем Алиевы попытались снова обратиться в полицию в Ингушетии по фактам насилия, но заявления Марем в полиции не приняли. В очередной раз Марем решила сбежать с детьми от побоев в другой город. В этот же день родственники Евлоева и сам он приехали к дому Елизаветы и стали требовать, чтобы та рассказала, где находится Марем.

На следующий день к дому Елизаветы приехали на автомобиле мужчины в камуфляжной форме вместе с Евлоевым, они избили женщину и требовали сказать, где находятся Марем и дети. Силой они заставили женщину сесть в автомобиль и повезли в сторону городской свалки, в машине находился и муж Елизаветы, которого тоже удерживали силой: соседи смогли вызвать полицию, но та не перехватила автомобиль. Елизавета выбежала из машины похитителей, когда один из них вышел проверить, действительно ли полицейские уехали. Добравшись до полицейского участка, она подала заявление о похищении и угрозах их жизни.

Узнав о похищении Елизаветы, Марем вернулась в Ингушетию из города, в котором укрывалась с детьми, и снова написала заявление в полицию, рассказала, что Мухарбек её избивает. Вместе с Марем уехала и старшая дочь Мухарбека, которую тот постоянно избивал. В ответ на это по всей Ингушетии были размещены объявления о том, что Марем якобы мошенница и ограбила мужа.

К Елизавете постоянно приходили родственники Евлоева, требовали рассказать о месте нахождения Марем и вернуть её. Елизавета поверила, что это искренние слова, и попросила сестру вернуться к мужу. Спустя несколько дней после возвращения в дом к Евлоеву Марем избил старший сын Евлоева. Насилие в семье продолжилось. Уже 19 сентября Марем по телефону рассказала сестре, что муж снова угрожает ей убийством. На следующий день Марем увидела, что во дворе дома собрались несколько мужчин: она позвонила сестре и сообщила, что её нужно спасать.

Уже через полчаса после звонка сестры Елизавета не смогла до неё дозвониться. Когда Елизавета приехала к дому сестры, дети Марем и Евлоева плакали, говорили, что их мать мертва и что они видели окровавленные волосы Марем.

В материалах дела об исчезновении Марем Алиевой адвокаты проекта «Правовая инициатива» указали, что в ходе обыска в доме Мухарбека Евлоева был изъят коврик с пятнами багрового цвета, были сделаны смывы с пятен на стене и трубе отопления, а также с дивана, изъяты фрагменты ткани со следами копоти, части волос темного цвета, фрагменты кости со следами физического воздействия. Однако результаты экспертиз до настоящего времени так и не предъявлены потерпевшей по уголовному делу – Елизавете Алиевой [1].

По сути, расследование преступлений против Марем началось только после того, как Елизавета связалась с юристами «Правовой инициативы», которые и стали вести дело об исчезновении Марем Алиевой и похищении самой Елизаветы.

Фото предоставлено Елизаветой Алиевой

И хотя следствие длилось несколько лет, не были установлены ни местонахождение Марем Алиевой, ни подозреваемые по этому уголовному делу. В уголовном деле об убийстве Марем Алиевой Евлоев даже не стал подозреваемым. Дело о похищении Елизаветы Алиевой было прекращено Верховным судом Республики Ингушетия. Мухарбек Евлоев провёл под стражей несколько месяцев и заплатил денежный штраф за незаконное проникновение в дом Елизаветы.

Адвокаты проекта «Правовая инициатива» начали защиту Елизаветы Алиевой в сентябре 2015 года. Были направлены запросы в различные учреждения и установлено, что Марем не пересекала границу России и не обращалась в медицинские учреждения. В марте 2016 года в Следственный комитет России было направлено ходатайство о передаче дела об убийстве Марем Алиевой из следственных органов Ингушетии в Москву. Второго июня 2016 года адвокаты Елизаветы Алиевой направили в суд жалобу на бездействие следователей СК и сотрудников полиции Сунженского района Ингушетии.

В феврале 2017 года была подана жалоба в ЕСПЧ об исчезновении жертвы домашнего насилия Марем Алиевой. Елизавета Алиева с помощью адвокатов проекта «Правовая инициатива» отправила в феврале 2018 года жалобу в ЕСПЧ, где указала на нарушение статей 3, 6 (часть 1) и 8.

«Убийство моей сестры в Ингушетии никто не расследует, мне и детям много раз угрожали. Даже убийством», – комментировала Елизавета Алиева отправку жалобы.

24 сентября 2019 года ЕСПЧ информировал адвокатов Проекта «Правовая инициатива» о коммуникации жалобы Елизаветы Алиевой. ЕСПЧ объединил жалобу Елизаветы Алиевой на отсутствие эффективного расследования вооружённого похищения, которое она пережила в июле 2015 года, с жалобой на убийство её сестры Марем Алиевой в сентябре 2015 года. Жалоба была коммуницирована по статье 2 (право на жизнь), статье 3 (запрещение пыток), статье 5 (право на свободу и личную неприкосновенность), статье 8 (право на уважение частной и семейной жизни) и статье 14 (запрещение дискриминации).

Правительству России со стороны ЕСПЧ заданы вопросы:

• выполнили ли власти свои обязательства по защите Марем Алиевой от жестокого обращения со стороны супруга, о котором им было известно;
• выполнила ли Россия обязательство принять эффективную законодательную базу, предусматривающую наказание за все формы домашнего насилия и обеспечивающую адекватную защиту жертвам;
• понимают ли российские власти всю серьёзность и масштабы проблемы насилия в семье и его дискриминационного влияния на женщин;
• приняли ли власти меры для достижения реального гендерного равенства, которое позволило бы Марем Алиевой жить без страха жестокого обращения и пользоваться равной защитой закона?

2. ЕСПЧ – единственный шанс пострадавших от семейного насилия?

Изучая дело сестёр Алиевых и похожие по фактуре дела, адвокаты проекта «Правовая инициатива» обращали внимание на российское дело «Туникова и другие против России» [2], которое было коммуницировано ЕСПЧ 28 июня 2019 года и включило жалобы четырёх россиянок, объединённые жалобами на отсутствие в РФ эффективных механизмов борьбы с домашним насилием: Наталья Туникова, Елена Гершман, Маргарита Грачёва и Ирина Петракова заявили в ЕСПЧ о нарушении статьи 3 (запрещение бесчеловечного и унижающего достоинство обращения), статьи 13 (право на эффективное средство правовой защиты) и статьи 14 (запрещение дискриминации) Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

Правительство России, изучив дела россиянок, 22 октября 2019 года направило меморандумы по каждой из четырёх жалоб и указало, что действующее уголовное, административное и гражданское законодательство России не называет домашнее насилие в качестве самостоятельного правонарушения, но устанавливает ответственность за него на общих основаниях, как и за любой другой акт насилия. Авторы меморандумов уточнили, что нет необходимости вводить дополнительное правовое регулирование в отношении насилия в семье, а существующие средства правовой защиты эффективны.

Сравнивая ответы Правительства по делу «Туникова и другие против России» и жалобы сестёр Алиевых, стоит отметить, что похожий меморандум был направлен адвокатам проекта «Правовая инициатива». Все аргументы из ответов по делу «Туникова и другие против России» были повторены, было добавлено, что декриминализация побоев в 2017 году привела к снижению латентности таких преступлений и работе принципа неотвратимости наказания.

Адвокаты и юристы, работающие с темой семейного насилия, не раз указывали в переписке с Правительством, что в российском законодательстве до сих пор нет определения домашнего насилия, многие формы домашнего насилия, такие как психологическое, экономическое насилие, харассмент, сталкинг, не запрещены российским законодательством. Все составы преступлений, преследование по двум из которых осуществляется в порядке частного обвинения (статьи 115, 116.1 УК), а также статья 6.1.1 КоАП не учитывают специфики домашнего насилия, когда обеспечение безопасности пострадавшего и наказание нарушителя должны быть на первом месте. В России не предусмотрена возможность выдачи охранных ордеров, которые предписывают абьюзеру временно покинуть место жительства и запрещают приближаться к пострадавшему.

Как указывают работающие с делом сестёр Алиевых адвокаты проекта «Правовая инициатива», возможно, это могло бы спасти Марем Алиеву от смерти.

«В случае Марем Алиевой не были эффективно реализованы даже предусмотренные современным российским законодательством меры: все её письменные заявления остались без внимания правоохранительных органов. Об одном отказе в возбуждении уголовного дела Марем даже не была уведомлена, другой отказ был вынесен только после повторного обращения её сестры уже после исчезновения Марем. Все письменные заявления Марем успела подать во время своего побега из дома. Обратиться в правоохранительные органы, находясь дома с Евлоевым, она не могла. Таким образом, власти знали о существующем риске здоровью и жизни Марем, однако не предотвратили его. Между тем Правительство указало, что не видит связи между жестоким обращением с Марем Алиевой и её исчезновением», – комментирует юрист Ольга Киселёва.

Адвокаты проекта не раз в переписке с Правительством РФ указывали: в день исчезновения Марем она звонила и сообщала, что Евлоев вместе со своими родственниками «хотят поквитаться» с ней за её побег в шелтер и последнее заявление в полицию на побои со стороны Евлоева и будут её наказывать. Через пару часов она перестала отвечать на звонки сестры и больше не ответила. В жалобе ЕСПЧ указано: дети Марем сообщили Елизавете Алиевой о факте того, что утром слышали крики матери и видели на полу её окровавленные волосы, но полиция, приехав в дом к Евлоеву, только опросила его и внесла в протокол показания, что «Марем сама ушла из дома».

В протоколе осмотра места происшествия в день исчезновения Марем и в материалах дела отсутствуют фотографии. Согласно рапорту полицейского, они удалились при загрузке на служебный компьютер. Соответственно, российские власти нарушили обязательства по статьям 2 и 3 Конвенции.

Елизавета Алиева просила в своей жалобе признать исчезновение Марем насильственным по смыслу Международной Конвенции о защите всех лиц от насильственных исчезновений, так как исчезновение Марем произошло с согласия государства, которое знало о фактах домашнего насилия в семье Марем, однако не предотвратило их и не привлекло Евлоева к ответственности, а в день исчезновения не предприняло попыток найти Марем и найти доказательства применения насилия в отношении Марем.

Марем Алиева, фото предоставлено сестрой Елизаветой Алиевой

Эффективное расследование исчезновения и гибели Марем также не было проведено, и все жалобы Елизаветы на это были отклонены. В результате предварительное следствие было приостановлено, и подозреваемый так и не был установлен.

В июле 2020 года адвокаты отправили в ЕСПЧ документ, в котором Елизавета Алиева просит Европейский Суд признать насильственным исчезновение её сестры Марем Алиевой. Она ссылается в документе на определение, закреплённое в Международной Конвенции о защите всех лиц от насильственных исчезновений. Так ситуация Елизаветы Алиевой показала неспособность ряда положений существующего закона защитить её и её семью от угроз со стороны преступника, личность которого известна и который хорошо знает самого потерпевшего и его место жительства.

Уже после применения мер государственной защиты Евлоев продолжал угрожать Елизавете Алиевой и её семье, так как мера пресечения в виде заключения под стражу в отношении него избрана была только в январе 2016 года и носила исключительно формальный характер.

Всё это повлияло на свидетелей по делу, и они стали менять свои показания. В результате это стало одной из причин прекращения судом кассационной инстанции уголовного дела о вооружённом похищении Елизаветы и её мужа. Таким образом, власти нарушили процедурные обязательства по статьям 3, 5 и 8 Конвенции.

«Европейский Суд также задал сторонам вопрос о том, признали ли российские власти серьёзность и масштаб проблемы домашнего насилия и его дискриминационный эффект. Правительство отметило, что экспертные данные о насилии в отношении членов семьи в России не превышают аналогичные показатели других стран. Нельзя не отметить, что невозможно определить истинный масштаб проблемы, если в России нет отдельной нормы или квалифицирующего признака, запрещающего домашнее насилие. Сейчас мы не можем понять, сколько из всех насильственных преступлений и административных правонарушений совершается в семейно-бытовой сфере; не отражены взаимоотношения между нарушителем и пострадавшим», – уточняет юрист Ольга Киселёва.

15 сентября 2020 года юристы проекта «Правовая инициатива» получили ответ российских властей на меморандум по рассматриваемой в ЕСПЧ жалобе «Алиева и другие против России». В документе Правительство РФ подчёркивает, что «…в отличие от правоохранительных органов, родственники Марем Алиевой, включая первого заявителя (Елизавету Алиеву, сестру Марем. – К.Б.), хорошо знали о ее жалобах на акты насилия, совершаемые предположительно ее партнером, что, видимо, способствовало нежеланию Марем Алиевой сообщить об этом надлежащим образом властям. В частности, первый заявитель указала, что в период с 2001 по 2015 гг. она не только оставалась пассивной, но также и неоднократно помогала возвращать Марем Алиеву ее абьюзивному партнеру».

«Печально наблюдать, – прокомментировала этот ответ российских властей на меморандум по рассматриваемой в ЕСПЧ жалобе юрист организации Ольга Киселёва, – как государство, вместо того чтобы взять на себя ответственность за непредотвращение жестокого обращения и исчезновения Марем Алиевой, перекладывает эту ответственность на сестру Марем, Елизавету Алиеву, которая также пострадала от рук мужа Марем и не смогла добиться его наказания на национальном уровне. Власти никак не прокомментировали, почему были проигнорированы три заявления Марем, которые она успела подать в тот непродолжительный период времени, когда ей удалось сбежать из дома в Минск вместе с детьми, а также почему срочно не отреагировали на заявления Елизаветы об угрожающей ей опасности в день исчезновения и не стали её искать. Правительство снова демонстрирует полную нечувствительность к особенностям ситуаций домашнего насилия, требуя от пострадавших невозможного – в отсутствие каких-либо срочных мер защиты (таких как охранные ордера), невзирая на риск для жизни и здоровья со стороны партнёра, а также находясь под его полным ежеминутным контролем, пытаться всеми правдами и неправдами сообщить в правоохранительные органы об актах насилия. Быстрой реакции после этого, такой как, например, выселение партнёра из общего дома или привлечение к ответственности, не последует, а факт обращения в органы спровоцирует только ещё большую агрессию. К сожалению, Правительство продолжает настаивать на том, что существующее законодательство эффективно и представляет собой адекватный способ реагирования на проблему домашнего насилия».

В заключение необходимо напомнить, что в рамках обсуждения дела сестер Алиевых и других российских дел о семейном насилии необходимо каждый раз подчёркивать, что уже долгие годы России нужен закон о домашнем насилии. Работа по обсуждению законопроекта не ведётся с декабря 2019 года. Валентина Матвиенко заявляла, что работа над законопроектом будет продолжена, после всплеска пандемии 2020 года, но до сих пор обсуждение не было возобновлено.

Сейчас юристы и правозащитные организации обращаются к отдельным докладам, которые иногда публикуются МВД, но методику их подсчёта мы не знаем, зачастую они публикуются без какого-либо анализа, что, по сути, не даёт никакой достоверной информации.

---

[1] См.: https://daptar.ru/2016/01/22/осталась-одна-ее-сестра-она-боится-н/.

[2] См.: https://www.advgazeta.ru/novosti/­predstaviteli-zhertv-­domashnego-nasiliya-­proanalizirovali-­pozitsiyu-­rossiyskikh-­vlastey-predstavlennuyu-­v-espch/; http://hudoc.echr.coe.int/rus?i=001-194607.