«Доказать противоречие взглядам»: как призывники добиваются права на прохождение альтернативной гражданской службы

Александр Передрук
адвокат Адвокатской палаты Санкт-Петербурга, старший партнёр правозащитного проекта «Апология протеста»

29 июля 2020 года Конституционный Суд России опубликовал определение по делу пацифиста Игоря Суворова. Юристы, представляющие Суворова, обжаловали нормы, позволяющие лишать призывников возможности прохождения альтернативной гражданской службы. Конституционный Суд не согласился с доводами заявителя, посчитав, что лишение права на альтернативную службу возможно в случаях, когда призывник не предпринимает активных действий для её прохождения.

Мы поговорили с автором конституционной жалобы и одним из представителей Игоря Суворова, адвокатом Александром Передруком («Солдатские матери Санкт-Петербурга») о том, как в России работает право на прохождение альтернативной гражданской службы, перспективах развития этого института и связанных с ним судебных дел.

Какие обычно называют причины для лишения человека права на прохождение альтернативной гражданской службы?

Александр Передрук: Здесь нужно сделать большую оговорку – существуют разные стадии, на которых человек может лишиться права на альтернативную службу. Во-первых, когда он подаёт заявление на альтернативную гражданскую службу, ему может быть отказано в этом праве по нескольким причинам. Самая популярная – мнение призывной комиссии о том, что призывник не предоставил документы, которые свидетельствуют о наличии у него убеждений, противоречащих несению военной службы. То есть, грубо говоря, «не убедил призывную комиссию в наличии у него антивоенных взглядов». В законе эта формулировка звучит следующим образом: «Характеризующие его документы и другие данные не соответствуют доводам гражданина о том, что несение военной службы противоречит его убеждениям или вероисповеданию».

Второй вариант – отказ уже после срока подачи заявления на альтернативную службу, по этому вопросу тоже Конституционный Суд Российской Федерации высказывался в Определении от 17 октября 2006 года № 447-О. Суд указал, что в случае пропуска срока подачи заявления он может быть восстановлен, и этот вопрос должен решать правоприменительный орган – призывная комиссия или суд общей юрисдикции. В судебном акте было дано конституционно-правовое толкование Федерального закона «Об альтернативной гражданской службе», как и в случае с делом Суворова. Ещё два возможных основания – если человек предоставил заведомо ложные сведения, или, если ему было предоставлено право на альтернативную службу, а он отклонился от прохождения этой службы.

В случае Игоря Суворова речь шла не об отказе в предоставлении права не служить с оружием в руках (ему изначально заменили военную службу на альтернативную); а о том, что его лишили этого права, при этом лишил единолично военный комиссар. Суворов, по мнению военного комиссара, не явился на призывную комиссию. Военный комиссар вынес резолюцию о том, чтобы призвать Суворова на военную службу. В жалобе в Конституционный Суд Российской Федерации мы подчёркивали тот факт, что военный комиссар единолично не может такие действия предпринимать, потому что решение о замене военной службы на альтернативную гражданскую выносит именно призывная комиссия. Военный комиссар, являясь при этом членом самой комиссии, таких полномочий не имеет. Это было одним из доводов.

Наша позиция была более радикальная, нежели та, которую занял в итоге Конституционный Суд Российской Федерации:

мы считаем, что в принципе лишать человека права на альтернативную службу нельзя, потому что такой вид наказания, как лишение конституционного права, на мой взгляд, сам по себе спорный.

Но Конституционный Суд посчитал иначе – он указал, что в случае, если человек уклоняется от явки на призывную комиссию, то такой поступок свидетельствует об утрате желания проходить альтернативную службу, что, конечно, не всегда так. Конституционный Суд Росcийской Федерации в этой связи как раз подчеркнул, что призывник должен объяснить призывной комиссии, почему он не явился на заседание.

Однако для этого призывнику должна быть предоставлена возможность привести веские доводы в подтверждение своей позиции – иными словами, право быть услышанным. И эти доводы должна рассматривать исключительно призывная комиссия, с чем согласился и Конституционный Суд Российской Федерации, чего в деле Суворова не произошло. Кроме того, Конституционный Суд Российской Федерации обратил внимание (это был один из наших доводов) на то, что человек должен знать об изменении его статуса (то есть изменения статуса лица, направляемого на альтернативную гражданскую службу, на статус лица, призываемого на военную службу). Если бы Суворов знал, что у него изменился статус, не исключено, что он, возможно, повёл себя по-другому. Он знал, что неявка по повестке в случае, если человек подлежит направлению на альтернативную гражданскую службу, не криминализована. Неявка криминализируется только в случае, если есть решение о направлении на альтернативную службу.

Направление на альтернативную службу имеет несколько этапов. Первый этап – подача заявления, принятие решения призывной комиссией о замене военной службы на альтернативную. После этого происходит медицинское освидетельствование, и если человек годен по состоянию здоровья, то происходит последний этап – собственно направление на альтернативную гражданскую службу. Гражданину вручают повестку на то, чтобы он устроился работать в конкретное учреждение. До этапа направления, когда решение о нём уже принято, никакие деяния человека не могут считаться уклонением от прохождения альтернативной службы, в отличие от призыва.

Есть ли официальные критерии, по которым определяется серьёзность этих убеждений, которые не дают пройти службу?

Александр Передрук:Таких критериев нет, и, наверное, быть не может. Здесь речь идёт исключительно об индивидуальной характеристике человека, его субъективной оценке. Призывная комиссия рассматривает именно субъективные убеждения человека. Стоит обратить внимание на то, как эту процедуру трактует Европейский Суд по правам человека, как минимум, по делам, связанным с альтернативной службой. Например, в постановлении по делу «Papavasilakis v. Greece» Европейский Суд четко указал, что комиссия, которая рассматривает подобные заявления, должна обладать специальными познаниями, должна включать в себя юристов, и должна включать в себя людей с гуманитарным образованием. В России это не так. В России принимающая подобное решение призывная комиссия состоит исключительно из чиновников. Причём как минимум наполовину она состоит из чиновников, связанных с силовыми ведомствами, с Министерством обороны или с Министерством внутренних дел. На наш взгляд, это не отвечает критериям, разработанным Европейским Судом по правам человека, это не та призывная комиссия, которая может объективно понять истинность взглядов этого человека.

К сожалению, имеются также (пока что) негативные решения Европейского Суда по делу российского пацифиста «Дягилев против России». Это дело также ведём мы с Сергеем Голубком. Сейчас мы направили запрос о передаче дела на рассмотрение в Большую палату Суда и ожидаем решения о рассмотрении. Один из наших доводов – что Европейский Суд по правам человека не последовал своей же практике.

Насколько вообще популярно прохождение альтернативной службы, и как часто в этом праве отказывают?

Александр Передрук: По официальной статистике, около тысячи человек проходят альтернативную военную службу ежегодно. Это меньше одного процента призывников по всей стране, что, кстати, является одним из доводов в пользу упрощения процедуры прохождения альтернативной службы – в действительности такое количество лиц не может никаким образом повлиять на обороноспособность государства. В этой связи есть очень успешный опыт различных стран, среди которых страны Скандинавии. Например, в Финляндии действует уведомительный порядок – там, в отличие, например, от России, не нужно никакие убеждения объяснять, никому ничего подобного рассказывать. Достаточно просто поставить отметку на вопрос в анкете: «На какой вид службы Вы хотите попасть – альтернативную или военную?». Больше никаких сложностей нет. В России речь о числе менее одного процента. Средний ежегодный призыв – около трёхсот тысяч человек. В прохождении альтернативной гражданской службы отказывают по разным причинам, официальной статистики по этому поводу как таковой нет.

В рамках дела «Дягилев против России» мы получали официальную статистику от Министерства обороны. В ней нам сообщили о том, что отказывают всего лишь в одном проценте случаев заявлений. Это не похоже на правду, потому что мы в ответ стали направлять адвокатские запросы в военные комиссариаты Петербурга: получилось, что весь этот один процент (по количеству от общего числа) призывается именно в Петербурге. Этого, конечно, не может быть – есть ещё Москва, есть другие субъекты, где альтернативная служба даже в процентном соотношении популярнее. В Мурманской области, например, в своё время, количество альтернативно служащих на душу населения было больше, чем в Петербурге. По оценкам движения «Сознательных отказчиков от военной службы» (неформальное движение людей, занимающихся популяризацией альтернативной службы),

примерно в 50-60% случаев гражданам отказывают в замене военной службы на альтернативную гражданскую.

И Европейский Суд обратил на это внимание, указав, что статистика не ясна.

Верно ли, что сейчас в Европейский Суд по правам человека направлена жалоба в интересах Игоря Суворова, и он вполне может изменить вынесенное решение?

Александр Передрук: Да, жалоба в Европейский Суд направлена и зарегистрирована, она ожидает своего рассмотрения. Кроме того, мы считаем, что определение Конституционного Суда всё-таки можно считать определением с позитивным содержанием. Оно даёт возможность и простор для действия защиты сейчас – например, для попытки пересмотра по вновь открывшимся обстоятельствам. Мы свою позицию будем формулировать в ближайшее время, как только получим определение Конституционного Суда на руки. Второе – защита не исчерпала возможность обращения с жалобой председателю Верховного Суда, который в силу прямого указания Уголовно-процессуального кодекса, может не согласиться с мнением своего коллеги, отказавшего в передаче кассационной жалобы на рассмотрение в судебном заседании. Мы намерены обратиться и к этому средству защиты прав, продемонстрировав те изъяны, на которые обратил внимание Конституционный Суд – например, что в деле Суворова не было дано оценки факту того, что итоговое решение приняла не призывная комиссия, а военный комиссар. Не была также дана оценка тому, что Суворов не знал о лишении его статуса, лица, направляемого на альтернативную службу. Всё это относится к существенным обстоятельствам, которые должны подлежать доказыванию в рамках уголовного дела.

Есть ли у вас прогнозы о развитии ситуация с возможностью альтернативной службы?

Александр Передрук: Вопрос сложный. Мне кажется, что ситуация с альтернативной гражданской службой в последние годы сохраняется на одном и том же уровне уже довольно давно. Законодательно институт альтернативной службы практически никаких изменений не претерпевает – пару лет назад были небольшие поправки. Они даже принесли некое ухудшение: например, в срок службы раньше входил отпуск по уходу за ребенком, а теперь – нет. В целом, сам институт пока что не меняется, хотя времени с принятия закона прошло уже много лет, и сейчас закон нуждается в демократизации.

Это касается большого спектра вопросов, особенно связанных с рассмотрением заявлений на альтернативную службу. Часто бывает так, что призывники просто судятся с военкоматом, с призывной комиссией, находятся в таком состоянии суперпозиции – они как бы и не в армии, но и не на альтернативной службе при этом.

Фактически это приводит к тому, что государство тратит ресурсы на то, чтобы человек судился с этим же государством, а человек не приносит никакую пользу обществу, потому что занят судами, а мог бы уже давно проходить альтернативную службу.

Конечно, я бы хотел, чтобы этот институт развивался. Например, в ФРГ развитие альтернативной гражданской службы привело государство к полному отказу от призывной армии и к полному укомплектованию вооруженных сил профессиональными солдатами. Это правильно, потому что в призывных армиях значительно выше риски нарушения прав человека, но они ещё и менее эффективны. Поэтому институт альтернативной гражданской службы способствует развитию армии, как это ни странно. Институт невоенной службы способствует тому, что вооруженные силы развиваются – это парадокс, но это правильный путь к тому, чтобы государство свои вооруженные силы формировало профессиональным контингентом. Как эта история будет развиваться в России пока что сложно сказать, к сожалению. Есть большое количество факторов, это вопросы больше к социологам, чем к юристам.