Эффективное средство правовой защиты: взгляд Комитета по правам человека ООН

Как и у ЕСПЧ, у Комитета по правам человека ООН есть свой взгляд на целый ряд вопросов права. Самый комплексный из таких вопросов – это исчерпание всех внутренних средств правовой защиты, одно из основных условий приемлемости индивидуального сообщения (п. 3 ст. 2 Факультативного протокола к Международному пакту о гражданских и политических правах).

На практике встает вопрос: когда понимать, что исчерпаны все эффективные средства для подачи индивидуального сообщения? Где начинается, заканчивается, и чем измеряется эффективность? В этом предлагает разобраться Оксана Бех.

Эффективное = судебное

Уже в самых первых своих решениях Комитет указывал, что исчерпываемое средство правовой защиты обладает как минимум двумя признаками: фактическая доступность и эффективность (см., например, «Берри против Ямайки», «Дейли против Ямайки»). Постепенно понимание категории эффективности усложнялось в решениях Комитета, и даже один и тот же институт мог быть оценен по-разному (хороший пример – процедура ампаро, распространенная в правопорядках Латинской Америки; она позволяет по механизму habeas corpus защищать широкий ряд конституционных прав).

При этом под средством правовой защиты во всех международных инстанциях в первую очередь понимаются судебные органы. В своем замечании общего порядка № 31 Комитет указывает, что государства – участники Пакта обязаны обеспечить именно эффективные судебные средства защиты, так как именно они имеются в виду Пакте (п. 3 ст. 2).

Именно поэтому легче пойти от противного и выяснить, какие средства защиты эффективными не являются.

Неэффективные средства

В своей практике Комитет называл такие признаки неэффективности, как зависимость от дискреции должностного лица при применении той или иной процедуры; сроки самой процедуры; беспристрастность при проведении процедуры; разумная перспектива того, что процедура будет эффективной в рамках конкретного дела; наличие или отсутствие квалифицированной правовой помощи в ходе процедуры и т. д.

Например:

– по-разному оценивалась Комитетом эффективность ампаро (отрицательно в «Идальго Реа против Мексики», положительно в «Корреа Баррос против Венесуэлы»);

– в 2018 г. Комитет вынес ряд решений против Непала, в которых отметил неэффективность органов переходного правосудия, отметив, что они не являются судебными органами (см., например, «Сарита Деви Шарма и др. против Непала», «Химал и Деви Шарма против Непала»);

– в решениях против РФ и стран СНГ Комитет часто говорит, что эффективным не является прокурорский надзор. По мнению экспертов, этому средству присуща чрезмерная дискреция должностного лица (см., например, «Д.В.К. против Казахстана»; «Жагипаров против Казахстана»; «Алексеев против Российской Федерации»).

– в случае нарушения основных прав человека военные суды и трибуналы, рассматривающие дисциплинарные вопросы, не могут быть эффективным средством защиты («Коронель и др. против Колумбии»).

При этом бремя опровержения неэффективности средств защиты, как это следует из Замечания общего характера № 33, лежит на государстве-участнике Протокола. Используя все средства доказывания, государство-участник должно показать, что существует разумная перспектива того, что процедура обеспечит эффективное средство правовой защиты по данному делу (см. «Тоненькая против Украины»).

Кстати, в отсутствие возражений государства Комитет будет опираться только на достаточно обоснованные заявления автора сообщения (см., например, решение о недопустимости «Н. Т. против Кыргызстана», соображения «Барковский против Беларуси»). А случае признания средства неэффективным укажет, что оно “не подлежало исчерпанию в соответствии с Факультативным протоколом”.

 Российская судебная система  

 В России неэффективным средством, по мнению экспертов, является кассация. Именно так: совершенно не экстраординарная в российском судоустройстве инстанция с точки зрения Комитета является “носящей признаки экстраординарности”, так как a) требует усмотрения судьи; б) проверяет решение только с точки зрения законности, но не обоснованности (например, соображения “Воронков против Российской Федерации”). Комитет в делах, где оценивалась кассация, отказывал властям в признании эффективности даже при представлении статистических данных, особенно когда одни и те же данные приведены не единожды (см. дело Воронкова, соображения «Саловайнен против Российской Федерации»).

Экстраординарным, а значит и неэффективным, является надзор (см. соображения «Мадина Магомадова и Шамси Магомадов против Российской Федерации»).

Фактически это значит, что последней эффективной инстанцией до недавнего времени (sic!) являлась апелляция. Подробней об этом – через подраздел.

Эффективность КС

Эффективность конституционного производства может быть оценена Комитетом по-разному. Например, в соображениях «Малик против Чешской Республики» процедура была признана неэффективной, так как чешский КС оставил в силе дискриминационное судебное решение, не обеспечив защиты правам заявителя. Российский Конституционный Суд Комитетом еще так не оценивался.

Зато эффективность КС с позиций Комитета оценили Кряжкова О.Н. и Подоплелова О.Г. На основе практики ЕСПЧ эксперты пришли к выводу, что КС будет являться эффективным средством там, где нарушение права прямо проистекает из неконституционности закона, а не из его неверного толкования и применения судами (см. «Гришанкова и Гришанковы против Латвии», «Шотт-Мединска против Польши»). Следовательно, критерии эффективности, предъявляемые ЕСПЧ, будут применимы и в органах ООН.

И здесь – хорошая подводка к следующей особенности.

ООН и ЕСПЧ: мы с Тамарой ходим парой 

 Эксперты Комитета постоянно демонстрируют, что позиции ЕСПЧ, Межамериканского суда по правам человека и Африканского суда по правам человека и народов для них авторитетны. Поэтому с вынесением в 2021 г. решения «Аникеев и Ермакова против России», в котором ЕСПЧ признал эффективность кассации, есть все основания полагать, что эксперты Комитета к этим доводам прислушаются.

Ничего удивительного в том, что решение «Аникеев и Ермакова» до сих пор не фигурировало в соображениях против РФ: здесь стоит помнить, что Комитет рассматривает дело в среднем 3-4 года. А значит, он довольно поздно зафиксирует эти новшества.

Именно поэтому использовать последние наработки ЕСПЧ – это предугадывать на несколько лет вперед решения самого Комитета.

Вывод

Исчерпание всех внутренних эффективных средств правовой защиты является самым сложным из всех условий приемлемости. Ему посвящаются самые пространные абзацы в соображениях, оно же зачастую является камнем преткновения и для государств, и для заявителей из-за особенностей доказывания.

Стоит помнить, что бремени доказывания неэффективности того или иного средства со стороны автора корреспондирует бремя опровержения со стороны государства. Именно поэтому власти государства-участника в своих возражениях чаще всего уповают именно на неисчерпание.

Наконец, эффективность средства правовой защиты зависит не столько от выведенных Комитетом критериев, сколько от фактических обстоятельств и правильно примененных к ним новейших позиций международных судов. Вот почему исчерпание – это еще и самая интересная для написания часть сообщения.