Права ЛГБТК+ в России-2020: что изменилось после поправок?

Принятые в июле этого года поправки в Конституцию России существенно влияют на правовой статус ЛГБТК+. Изменения в часть 1 статьи 72 Конституции могут привести к серьёзному ухудшению положения представителей ЛГБТК+ сообщества – их (и без того ограниченных) семейных прав. Юристы Института Виолетта Фицнер и Владислав Чепелёв рассматривают возможные последствия этих изменений в федеральном законодательстве для ЛГБТК+ сообщества.

1. Введение

1 июля 2020 года в силу вступили новые поправки к Конституции Российской Федерации. Одним из последствий принятия поправок стало внесение изменений в часть 1 статьи 72 Конституции. Теперь в перечень предметов совместного ведения добавлен пункт ж¹ – «защита семьи, материнства, отцовства и детства; защита института брака как союза мужчины и женщины; создание условий для достойного воспитания детей в семье, а также для осуществления совершеннолетними детьми обязанности заботиться о родителях».

Формулировка данного конституционного положения может повлечь следующие правовые проблемы:

1. Определение института брака как союза исключительно мужчины и женщины приводит к запрету заключения браков между лицами одного пола на законодательном уровне.
2. Запрет на заключение браков между лицами одного пола, приведёт к законодательно обоснованным отказам в признании однополых браков, заключённых за пределами территории Российской Федерации с соблюдением законодательства государства, на территории которого они заключены.
3. Возможное установление требования указывать пол в свидетельстве о рождении с запретом на его изменение приведёт к «раздвоению юридической личности» трансгендерных лиц.
4. Запрет на заключение браков между лицами одного пола наряду с потенциальным установлением запрета на изменение сведений в свидетельстве о рождении трансгендерных людей может повлечь фактическую невозможность для них реализовать своё право на создание семьи.

2. Определение института брака как союза мужчины и женщины приводит к запрету заключения браков между лицами одного пола на законодательном уровне

До 1 июля 2020 года в Конституции отсутствовало определение института брака как «союза мужчины и женщины». При этом в части 1 статьи 12 Семейного Кодекса Российской Федерации предусматривается, что для заключения брака необходимы взаимное добровольное согласие мужчины и женщины, вступающих в брак, и достижение ими брачного возраста. Более того, в статье 14 Семейного Кодекса Российской Федерации, закрепляющей основания для отказа в заключении брака, пока не предусмотрено такое основание, как одинаковый пол у лиц, желающих заключить брак. Исходя из буквального толкования данных норм, можно допустить, что законодательство Российской Федерации формально не препятствовало заключению однополого брака.

Однако в определении от 16 ноября 2006 г. № 496-О Конституционный Суд Российской Федерации отказал в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Э. Мурзина. Конституционный Суд истолковал часть 1 статьи 12 Семейного Кодекса как «не устанавливающую право лиц одного пола заключать брак». В частности, Конституционный Суд отметил, что «ни из Конституции Российской Федерации, ни из принятых на себя Российской Федерацией международно-правовых обязательств не вытекает обязанность государства по созданию условий для пропаганды, поддержки и признания союзов лиц одного пола… само по себе отсутствие такой регистрации никак не влияет на уровень признания и гарантий в Российской Федерации прав и свобод заявителя как человека и гражданина».

Данное высказывание представляется спорным в силу очевидного факта: запрет на заключение браков между лицами одного пола (как минимум) ограничивает их право на создание семьи (учитывая, что возможность заключения гражданских союзов в России для однополых пар также отсутствует) и умаляет их конституционные права (часть 2 статьи 55 Конституции), а именно право на наследование (часть 4 статьи 35 Конституции) и право не свидетельствовать против своего супруга (часть 1 статьи 51 Конституции).

С учётом обязательного характера решений Конституционного Суда на всей территории Российской Федерации, лицам одного пола, желающим заключить брак, органы ЗАГСа отказывают, а суды общей юрисдикции – признают такие отказы законными. До недавнего момента такие отказы ещё могли стать предметом спора (в силу отсутствия на то формальных оснований в Семейном Кодексе). Теперь для отказа в заключении однополого брака появилось конституционное основание. Таким образом, законодатель всё дальше уходит от признания равенства прав и свобод человека и гражданина независимо от сексуальной ориентации.

Европейский Суд по правам человека (далее – Европейский Суд) в решении по делу Orlandi and Others v. Italy от 14 декабря 2017 года отметил, что ограничение права на вступление в брак для лиц одного пола не противоречит статьям 12, 8+14 и 12+14 Конвенции о защите прав человека и основных свобод (далее – Конвенция). Тем не менее, Европейский Суд признал, что однополые пары нуждаются в юридическом признании и защите их отношений (см. ECtHR, Oliari and Others v. Italy, nos. 18766/11 and 36030/11 , 21 July 2015, § 165). Основным способом обеспечения такого признания и защиты является легализация гражданских союзов.

Принимая во внимание отсутствие в Российской Федерации возможности заключить гражданский союз для однополых пар наряду с фактическим запретом на заключение брака, приходим к выводу, что права однополых пар в нашем государстве не признаются и не защищаются должным образом в противоречие положениям Конвенции.

3. Запрет на заключение браков между лицами одного пола приведёт к законодательно обоснованным отказам в признании однополых браков, заключённых за пределами территории Российской Федерации с соблюдением законодательства государства, на территории которого они заключены

Согласно пункту 1 статьи 158 Семейного кодекса РФ, браки между гражданами Российской Федерации и браки между гражданами Российской Федерации и иностранными гражданами или лицами без гражданства, заключённые за пределами территории Российской Федерации с соблюдением законодательства государства, на территории которого они заключены, признаются действительными в Российской Федерации, если отсутствуют предусмотренные статьёй 14 настоящего Кодекса обстоятельства, препятствующие заключению брака. Во втором пункте данной статьи предусматривается, что браки между иностранными гражданами, заключенные за пределами территории Российской Федерации с соблюдением законодательства государства, на территории которого они заключены, признаются действительными в Российской Федерации.

Буквальное толкование пункта ж¹ части 1 статьи 72 Конституции приводит к выводу о том, что браки, заключённые между лицами одного пола, не считаются браками как таковыми на территории России, даже если такие союзы признаются законными в государстве, в котором они были заключены. При таком толковании эти браки не будут признаваться на территории России даже несмотря на отсутствие формального основания, предусмотренного статьёй 14 Семейного Кодекса. Следует отметить, что даже до внесения изменений в Конституцию сотрудники ЗАГСа отказывали лицам в признании такого брака. Однако с 1 июля 2020 года у сотрудников ЗАГСа появилось конституционное основание такого отказа. Такая практика влечёт не просто ограничение конституционных прав, а их отмену и умаление, что противоречит части 2 статьи 55 Конституции.

1. Умаление права наследования (часть 4 статьи 35 Конституции) в случае смерти одного из супругов (партнёров)

Согласно пункту 1 статьи 1142 Гражданского кодекса РФ, наследниками первой очереди по закону являются дети, супруг и родители наследодателя. В случае, если однополые браки, заключённые на законных основаниях по праву другого государства, не будут признаваться на территории России, это повлечёт фактическую невозможность наследования второго лица по закону. Следовательно, супруг (партнёр) умершего супруга полностью лишится права наследования по закону.

2. Право не свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников (часть 1 статьи 51 Конституции)

Согласно статье 51 Конституции никто не обязан свидетельствовать против себя самого, своего супруга и близких родственников, круг которых определяется федеральным законом.

В случае отказа в признании заключённого по праву другой страны однополого брака действительным на территории Российской Федерации один супруг (партнёр) в таком браке не сможет ссылаться на статью 51 Конституции, если второй супруг (партнёр) обвиняется в совершении преступления. Приведённая ситуация является лишением права не свидетельствовать против своего супруга и близких родственников.

Кроме того, Европейский Суд уже высказывался относительно признания однополых браков, заключённых по праву другого государства. Так, в решении по делу Orlandi and Others v. Italy от 14 декабря 2017 года Европейский Суд указывал, что установление в законодательстве возможности для лиц, заключивших брак, гражданский союз или любой другой соответствующий союз за границей, зарегистрировать свой союз хотя бы как гражданский союз (не брак) на территории своего государства соответствует положениям Конвенции. Как отмечалось ранее, в Российской Федерации право на регистрацию гражданского союза для однополых пар отсутствует.

Таким образом, отказ в признании действительными однополых браков, заключённых по праву другого государства, вытекающий из нового определения брака в Конституции, необоснованно лишает таких лиц по меньшей мере двух конституционных прав и не соответствует положениям Конвенции.

4. Возможное установление требования указывать пол в свидетельстве рождении с запретом на его изменение приведёт к «раздвоению юридической личности» трансгендерных лиц

Представляется возможным, что проводимая политика защиты традиционных ценностей в дальнейшем может привести к установлению требования об указании пола в свидетельстве о рождении наряду с запретом на его изменение. В решении по делу Christine Goodwin v. The United Kingdom Европейский Суд уже рассматривал данную проблему. В этом деле заявительница, совершившая трансгендерный переход из мужского пола в женский, отмечала, что законодательством Великобритании предусмотрено требование указывать пол в свидетельстве о рождении, который можно было изменить впоследствии только при наличии установленной ошибки. При этом коррекция пола посредством операции не являлось ошибкой по смыслу данного положения. В связи с этим заявительница столкнулась с ситуацией, когда в её документах был указан разный пол. На основании этого Европейский Суд пришел к выводу, что в 21 веке является недопустимой ситуация, при которой трансгендеры находятся в промежуточном состоянии относительно признания их половой принадлежности (§ 90).

В Российской Федерации свидетельство о рождении подтверждает акт гражданского состояния — рождение лица. В настоящее время в нём указываются фамилия, имя и отчество ребёнка. Предполагается, что в будущем свидетельство о рождении может быть дополнено сведением о поле человека. В случае установления схожей нормы, не допускающей внесение исправлений и изменений в запись акта о рождении лица, планирующего изменить юридический пол, и, соответственно, выдачу нового свидетельства о рождении, Россия столкнётся с проблемой, уже рассмотренной Европейским Судом. Трансгендеры после трансгендерного перехода будут находиться в «подвешенном» состоянии: в паспорте будет указан «актуальный» пол, а в свидетельстве о рождении – пол на момент рождения.

При этом во исполнение подпункта b пункта 23 заключительных замечаний Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам E/C.12/RUS/CO/6 в России со 2 февраля 2018 года введена оперативная, транспарентная и доступная процедура правового признания гендерного статуса трансгендерных людей (приказ Минздрава России от 23 октября 2017 года № 850н), которая применяется на практике. Согласно этим нормативным положениям, врачебная комиссия, определив наличие оснований для смены юридического пола, выдает справку для органов записи актов гражданского состояния, на основании которой вносятся изменения и исправления в запись акта о рождении трансгендерного человека. Предлагаемые изменения фактически парализуют систему смены документов для трансгендерных людей.

На основании вышеизложенного считаем, что возможное установление требования об указании пола в акте о рождении наряду с запретом на его изменение противоречит действующему нормативному регулированию и Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

5. Запрет на заключение браков между лицами одного пола наряду с потенциальным установлением запрета на изменение свидетельства о рождении трансгендерных лиц может повлечь фактическую невозможность для них реализовать своё право на создание семьи

Согласно буквальному толкованию пункта ж¹ части 1 статьи 72 Конституции, в Российской Федерации установлен конституционный запрет на заключение брака между лицами одного пола. В случае закрепления требования об указании пола в акте о рождении наряду с запретом на его изменение лица, совершившие трансгендерный переход, имея указание на один пол в паспорте, по данным органов ЗАГСа будут обладать иным полом. Принятие таких изменений повлечёт фактическую невозможность для трансгендерных лиц заключить брак, если органы записи актов гражданского состояния будут учитывать информацию, содержащуюся в свидетельствах о рождении лиц, вступающих в брак.

Так, может возникнуть ситуация, когда человек, пол которого при рождении был определён как «мужской», изменил юридический пол в паспорте на «женский» и хочет вступить в брак с мужчиной. Принятие нормы, закрепляющей требование об указании пола в свидетельстве о рождении наряду с запретом на его изменение, не позволят ей реализовать это право, поскольку такой брак будет квалифицирован как однополый, фактически являясь разнополым.

Следовательно, либо государство вопреки буквальному толкованию пункта ж¹ части 1 статьи 72 Конституции подталкивает трансгендеров к заключению однополых браков, либо лишает их права на вступление в брак в принципе. Второй вариант расходится со статьёй 12 Конвенции и практикой Европейского Суда.

Как указал Европейский Суд в решении по делу ChristineGoodwinv. TheUnitedKingdom от 11 июля 2002 года, сам по себе отказ вносить изменения в записи актов гражданского состояния не образует нарушения Конвенции (см. также ECtHR, Reesv. TheUnitedKingdom, No. 9532/81, 17 October 1986). Однако если такой отказ влечёт за собой вмешательство в различные (в том числе интимные) сферы жизни такого лица, это представляет собой нарушение статей 8 и 12 Конвенции.

Более того, Европейский Суд указал, что имеет место международная тенденция в пользу не только более широкого социального признания трансгендеров, но и юридического признания новой половой принадлежности трансгендеров после сделанной операции по смене пола. Дополнительные исключения в части возможности вносить изменения в акты гражданского состояния для трансгендерных людей не представляют угрозы для системы в целом и не создадут какой-либо реальной перспективы причинения ущерба третьим лицам.

Согласно абзацу 2 пункта 3 Правил передачи детей на усыновление (удочерение) и осуществления контроля за условиями их жизни и воспитания в семьях усыновителей на территории Российской Федерации лица, не состоящие между собой в браке, не могут совместно усыновить одного и того же ребенка. С учётом этого положения трансгендерные люди, составляющие семью, также лишаются возможности совместно усыновлять детей.

Также может возникнуть проблема, если в уже зарегистрированном разнополом браке один из партнёров совершит трансгендерный переход. Согласно части 1 статьи 27 Семейного кодекса РФ, брак может быть признан недействительным при наличии обстоятельств, предусмотренных статьями 12-14, пунктом 3 статьи 15, в которых в настоящее время отсутствует упоминание о заключении брака между лицами одного пола. Однако в связи с введением пункта ж¹ части 1 статьи 72 Конституции, союз лиц одного пола не является браком по смыслу Конституции. Следовательно, «под угрозой» окажутся и разнополые браки, в ходе которых один из партнёров совершил трансгендерный переход. То есть потенциально рассматриваемая поправка к Конституции повлечёт законодательную неопределённость и в отношении людей, которые совершили трансгендерный переход, находясь в зарегистрированном на территории России разнополом браке.

Таким образом, законодательный запрет на заключение браков между лицами одного пола в совокупности с возможным закреплением требования указывать пол в свидетельстве рождении с запретом на его изменение может повлечь лишение прав трансгендерных лиц на заключение брака и усыновление детей.

6. Вывод

На основании приведённого анализа заключаем, что вступление в силу поправок, дополняющих Конституцию пунктом ж¹ части 1 статьи 72, а также его возможная конкретизация в федеральном законодательстве может привести, а в некоторых случаях уже приводит к нарушению конституционных прав и свобод (статья 19, часть 4 статьи 35, часть 1 статьи 51, части 2 статьи 55) и положений Конвенции о защите прав человека и основных свобод (статьи 8, 12, 8+14, 12+14).