СОДЕРЖАНИЕ
TRIBUNA
НОРМАТИВНЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ МЕЖДУНАРОДНОГО ТРИБУНАЛА ПО МОРСКОМУ ПРАВУ
Роман Колодкин
Нормативные предложения международных судов, включая Международный трибунал по морскому праву, понимаются в статье как положения их решений и консультативных заключений, излагающие нормы международного права, международно-правовые предписания, дозволения, запреты, применимые, по мнению суда, к обстоятельствам рассматриваемого дела и других подобных дел. Нормативное предложение — это описание судом нормы международного права, но не норма как таковая и не её источник, независимо от того, идёт ли речь о разовых или повторяющихся в международных судебных решениях формулировках. Резолютивная часть решений Трибунала по спорам обычно не описывает нормы права, формулируется как индивидуальный правовой акт, адресованный сторонам дела, и является результатом толкования применимого права, формулируемым в правовом обосновании решения в мотивировочной части. Именно в ней содержатся нормативные предложения. Будучи формально адресованы сторонам дела, они по сути предназначены и для других государств и/или иных акторов, в том числе для самого Трибунала. Нормативные предложения формулируются по вопросам процедуры и существа, говорят о правах и обязанностях соответствующих акторов, излагают различные международно-правовые понятия. Они приводятся не только для обоснования решения, но и в качестве obiter dictum. Именно эти положения прежде всего имеют значение для международного права, конкретизируя договорные нормы и вербализуя обычные. Подтверждение или неподтверждение содержания и юридической обязательности международно-правовых положений, изложенных в нормативных предложениях Трибунала, — дело государств. Последние не спешат публично реагировать на нормативные предложения судов, хотя ссылки на них можно увидеть в аргументации позиций государств в международных судах или в их комментариях проектов КМП. Нередко используется тезис о том, что решения международного суда не могут создать обязательств для третьих сторон. В отсутствие возражений против нормативных предложений Трибунал повторяет, развивает и консолидирует их, и они начинают восприниматься как право. Нормативные предложения Трибунала могут быть ошибочными. В идентификации таких предложений могут помочь особые мнения судей.
RES JUDICATA
МЕЖАМЕРИКАНСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА: ОБЗОР СУДЕБНОЙ ПРАКТИКИ ЗА 2020 ГОД
Оскар Парра Вера, Эдвард Хесус Перес
В статье представлен обзор наиболее значимых дел, рассмотренных Межамериканским судом по правам человека в 2020 году. За этот период Суд внёс важные для региона изменения в применении норм межамериканского права. В обзоре освещаются следующие темы: защита от дискриминации; экономические, социальные и культурные права; условия содержания; а также некоторые важные изменения в области защиты прав в контексте COVID-19.
EX OFFICIO
В решении по делу Ханан (Hanan) против Германии Европейский Суд по правам человека рассмотрел вопрос об эффективности расследования немецкими властями смерти двух сыновей заявителя в результате авиаудара и решил, что оно соответствует требованиям статьи 2 Европейской Конвенции по правам человека. Европейский Суд отметил, что в ходе расследования были установлены все обстоятельства, необходимые для решения вопроса об уголовной ответственности подозреваемых лиц. Задержка начала расследования была обоснована тем, что смерти, которые необходимо было расследовать, случились в период активных боевых действий. Тем не менее расследование позволило точно установить лицо, отдавшее приказ об авиаударе. При этом заявитель как родственник погибших не был лишён возможности влиять на ход расследования. Европейский Суд пришёл к выводу о том, что непривлечение заявителя в качестве свидетеля не образует нарушение статьи 2 Конвенции, поскольку он не мог сообщить дополнительных сведений относительно виновности лица, отдавшего приказ об авиаударе. Кроме того, Суд обратил внимание, что заявитель имел доступ к действенным средствам проверки эффективности расследования и использовал их.
В решении по делу X и другие против Болгарии Европейский Суд по правам человека проанализировал предусмотренное статьёй 3 Европейской Конвенции по правам человека позитивное процессуальное обязательство государств проводить эффективное расследование по делам, связанным с сексуальным насилием над детьми. Европейский Суд подчеркнул, что данное обязательство предусматривает необходимость следования очевидному направлению расследования. Большая Палата также установила, что в данной категории дел обязательство проводить эффективное расследование должно толковаться в свете положений Лансаротской конвенции и других применимых международных договоров. В связи с этим Суд определил, что это обязательство среди прочего может включать обязательства, касающиеся международного сотрудничества и проведения соответствующих мероприятий в рамках такого сотрудничества, а также проведения специальных оперативно-следственных мер скрытого характера. Однако власти Болгарии пренебрегли следованием определённым направлениям расследования в деле заявителей. В частности, власти Болгарии не использовали в должной мере международные механизмы сотрудничества и воздержались от проведения ряда следственных мер, включая меры скрытого характера. В силу этого Большая Палата пришла к выводу, что власти Болгарии не приняли всех разумных мер, чтобы пролить свет на факты дела, и не провели полный и тщательный анализ представленных заявителями доказательств. На основании этого Суд установил, что имело место нарушение процессуального аспекта статьи 3 Конвенции.
JUSTICIA
Материал в свободном доступе
ЕВРОПЕЙСКИЙ СУД ПО ПРАВАМ ЧЕЛОВЕКА «В ПОИСКАХ УТРАЧЕННОГО ВРЕМЕНИ»: ЭВОЛЮТИВНОЕ ТОЛКОВАНИЕ
Тигран Оганесян
Время занимает центральное место в прецедентной практике ЕСПЧ. Контролируя эффективность конвенционной системы, ЕСПЧ посредством эволютивного толкования пытается шагать в ногу со временем, отвечая своими стандартами на новые вызовы. Эволютивное толкование — это метод толкования, который наделяет ЕСПЧ необходимой степенью гибкости для обеспечения реализации прав, гарантированных Конвенцией. В ходе сравнительного анализа автор подчёркивает, что из-за особенностей и различий в правовой культуре государств-ответчиков Суду иногда бывает крайне трудно продвигать прогрессивное толкование конвенционных норм, даже если это соответствует целям Конвенции. В этой связи решение Cуда по делу Тайрера является воплощением философии живого инструмента, однако Суд в некотором смысле, представив миру модель эволютивного толкования, не смог сразу же продемонстрировать, как данная философия работает и будет работать в будущем, что породило значительную часть критики. В рамках анализа критических взглядов на применение ЕСПЧ эволютивного толкования автор обращает внимание на то, что одним из способов преодолеть субъективный фактор при эволютивном толковании является европейский консенсус, который позволяет Суду основывать свои постановления на «общем знаменателе», то есть не на личных предпочтениях судей, а на имеющемся консенсусе среди государств-членов. В статье проводится анализ применения эволютивного метода толкования иными международными судами, который подтверждает, что эволютивное толкование — это не плод воображения лишь ЕСПЧ и оно является результатом не судейского активизма, а сегодняшней необходимостью. Текстуальное толкование Конвенции слепо к современным событиям и неоправданно игнорирует изменённую природу прав человека в XXI веке. Подчёркивается, что статичное понимание прав и свобод не может гарантировать эффективность ни одной системы международного правосудия. В заключительной части статьи проводится аналогия с романом М.Пруста и отмечается, что эволютивное толкование — это своего рода формула «поиска времени», которая одновременно сочетает и прошлое, и настоящее и при этом является необходимой формулой сохранения эффективности и востребованности конвенционной системы.
«СУД» ИЛИ «ТРИБУНАЛ» КАК СУБЪЕКТ ПРЕЮДИЦИАЛЬНОЙ ПРОЦЕДУРЫ: АВТОНОМНОЕ ПОНИМАНИЕ В ПРАКТИКЕ СУДА ЕС
Елена Сорокина
В статье анализируется понятие «суд» или «трибунал» в контексте применения и толкования статьи 267 Договора о функционировании Европейского Союза, необходимость которого подтверждается существующей обширной судебной практикой Суда Европейского Союза. Понятие «суд» или «трибунал» представляет собой автономное понятие права ЕС, однако его определение отсутствует как в учредительных договорах, так и в других правовых актах Европейского Союза. Суд ЕС также не сформулировал его абстрактного определения, а только лишь установил организационные и функциональные критерии, которые уточнялись со временем, сосредоточив при этом своё внимание не на nomes iuris органа или на его статусе в национальной судебной системе. Кроме того, Суд ЕС проверяет, является ли орган, направляющий преюдициальный запрос, судом или трибуналом именно государства — члена Европейского Союза. Суд ЕС не всегда проверяет соответствие национальных органов всем установленным критериям. В практике Суда Европейского Союза можно обнаружить определённую непоследовательность и чрезмерную гибкость при оценке соответствия национальных органов требуемым критериям, когда преюдициальные запросы признаются приемлемыми, несмотря на то что их юрисдикционный статус вызывает ряд сомнений. Такой подход Суда ЕС не способствует правовой определённости, однако позволяет учитывать изменения, происходящие на национальном уровне. С другой стороны, прослеживается и противоположная тенденция. Так, Суд Европейского Союза придерживается более строгого подхода в отношении оценки соответствия национальных органов установленным критериям суда или трибунала. В своих решениях Суд Европейского Союза всё больше внимания уделяет оценке национальных органов, направляющих преюдициальные запросы, критерию независимости. Такой подход позволяет продолжить развитие судебной практики, которая уточняет как сферу применения, так и содержание критерия независимости, а также способствует оптимизации механизма сотрудничества в рамках преюдициальной процедуры.
JUS COMMUNE
Йилли Ванесса Пачеко
Европейский Союз и США являются акторами с наибольшим количеством экологических положений в преференциальных торговых соглашениях. С 1999 года в их ПТС были включены специальные правила по управлению лесным хозяйством и устойчивому лесопользованию. Реализация закреплённых в ПТС положений, касающихся лесного хозяйства, в основном опирается на сотрудничество между сторонами, однако для случаев невыполнения обязательств ПТС предусматривают проведение двусторонних консультаций, применение общего механизма разрешения споров и даже торговые санкции. Подходы к обеспечению соблюдения положений ПТС в США и ЕС различаются. Данная работа посвящена вопросу о потенциале ПТС в плане содействия управлению лесным хозяйством и устойчивому лесопользованию, а также анализу возникших к настоящему времени споров. Исследование показывает, как вопросы лесопользования могут играть ключевую роль при обсуждении проекта и последующей имплементации ПТС, а также в содействии соблюдению многосторонних экологических соглашений и поощрении участия общественности в решении экологических вопросов. В статье делается вывод о том, что ПТС предоставляют дополнительные возможности для развития и реализации международного лесного права за рамками многосторонних экологических соглашений.
JUS HOMINUM
Илья Шаблинский
В статье рассматривается и обобщается судебная практика по делам, связанным с использованием новых информационных технологий. Объектом исследования являются в основном решения российских судов (общей юрисдикции и арбитражных) и Европейского Суда по правам человека. Однако с учётом практики ЕСПЧ автор обращается также к ряду решений судов Венгрии и Великобритании. Дела, связанные с применением новых информационных технологий, можно выделить в отдельный блок. В данной статье рассматривается судебная практика по трём категориям дел: 1) блокировка интернет-ресурсов; 2) установление работодателями контроля за электронной перепиской работников; 3) использование журналистами гиперссылок в авторских текстах и возможность несения ответственности за их размещение. В рамках каждой из этих категорий дел права граждан могут серьёзно нарушаться. В статье констатируется, что в эпоху бурного развития новых информационных технологий государства в лице специальных служб и уполномоченных государственных органов предпринимают беспрецедентные усилия, для того чтобы и в рамках новых информационных отношений сохранить хотя бы частичный контроль за деятельностью новых акторов (блогеров, интернет-СМИ, интернет-платформ и т.д.). При этом суды достаточно часто идут навстречу властям при разрешении таких вопросов. В частности, национальные (российские) суды не взвешивали интересы сторон, в том числе не оценивали необходимость блокировки всех сайтов с одним IP-адресом. Они даже не использовали постановление Верховного Суда Российской Федерации, в котором говорится о применении требований Европейской Конвенции по правам человека в трактовке ЕСПЧ. Суды ограничились указанием на то, что Роскомнадзор действовал в пределах своих полномочий. Таким образом, в решениях национальных судов не был предложен механизм защиты прав. Среди норм, регулирующих новую сферу отношений, зачастую встречаются (а в Российской Федерации доминируют) нормы ограничительного и запретительного характера. В этой связи основания для озабоченности у юристов, занимающихся защитой прав, которые связаны с новыми информационными технологиями, остаются.
JUS GENTIUM
ОБЯЗАТЕЛЬНАЯ ЮРИСДИКЦИЯ СОГЛАСНО КОНВЕНЦИИ ООН ПО МОРСКОМУ ПРАВУ: ДОСТИЖЕНИЯ И ОГРАНИЧЕНИЯ
Марико Кавано
Часть XV Конвенции Организации Объединённых Наций по морскому праву (ЮНКЛОС) устанавливает особый режим разрешения международных споров по вопросам толкования или применения. Разные дела передавались международному суду или арбитражу в силу обязательной юрисдикции, которая закреплена в Разделе 2. Формирование прецедентной практики способствовало уточнению принципов толкования и применения положений, относящихся к функциям обязательной юрисдикции международных судов и арбитражей. В настоящей статье рассматриваются достижения и ограничения указанного механизма разрешения споров. Следует отметить, что при этом максимально соблюдается выбор государств-участников в отношении процедуры по статье 287. Статья 286 предусматривает следующие условия применения обязательной юрисдикции: наличие спора о толковании или применении ЮНКЛОС; недостижение согласия по урегулированию спора в соответствии с Разделом 1; соблюдение ограничений и исключений, установленных в Разделе 3. В части первого требования при рассмотрении предмета спора Международный трибунал по морскому праву и арбитражи определяют вопросы, касающиеся толкования или применения ЮНКЛОС. Относительно второго требования Международный трибунал по морскому праву и арбитражи подчеркивают обоснованность применения обязательных процедур к разрешению споров в соответствии с Разделом 2. Третье требование касается пределов обязательной юрисдикции суда и арбитража, поэтому Международный трибунал по морскому праву и арбитражи придерживаются строго толкования положений статей 297 и 298. Такой подход позволяет прибегнуть к обязательной юрисдикции по разрешению споров в соответствии с Разделом 2. Также необходимо отметить стратегию аргументации по статье 300, которая неоднократно использовалась в разных спорах касательно нарушения обязательств по ЮНКЛОС.
JUS MERCATORIA
Ирина Артамонова
В статье представлен анализ Гаагского арбитражного регламента по бизнесу и правам человека, который был опубликован в декабре 2019 года. Указанный регламент предусматривает арбитражный порядок разрешения споров, возникающих из влияния коммерческой деятельности в целом на права человека. Цель статьи состоит в том, чтобы на основе изучения особенностей Гаагского регламента оценить его эффективность в разрешении подобных споров. В первой части статьи рассматривается возможность передачи споров о правах человека в международный арбитраж. В частности, автор анализирует текущую практику обращения международных инвестиционных арбитражей к вопросам нарушения прав человека и выделяет ряд случаев, когда это имеет место. Автор также подчёркивает, что применение Гаагского регламента позволит арбитражам в полном объёме осуществлять свою юрисдикцию в отношении споров, возникающих из нарушений прав человека, и рассматривать такие споры по существу. Далее автор анализирует особенности Гаагского регламента, обращая внимание на положения, устанавливающие важность примирительных процедур, особые требования к арбитрам, необходимость учёта культурных особенностей при проведении арбитражного производства, возможность предъявления многосторонних исков, повышенные требования к прозрачности арбитражного производства и другие. Наконец, автор останавливается на некоторых сложностях, которые могут возникнуть при практическом применении Гаагского регламента. К таковым могут относиться, в частности, тот факт, что Гаагский регламент не решает проблему отсутствия обязательств корпораций в области защиты прав человека; проблема исполнимости принятых в соответствии с ним арбитражных решений; а также затруднённый доступ частных лиц к арбитражному производству. Тем не менее автор приходит к выводу о том, что Гаагский регламент может стать достаточно перспективным инструментом в качестве дополнительного механизма разрешения споров, возникающих из нарушений прав человека.